Петербург – культурная столица. Город уникален своими дворами, домами, авторскими заведениями и искусством во всех его проявлениях. Почему в этом случае у нас уничтожают граффити – неясно.

И я говорю не о дурацких рисуночках, а о самых настоящих произведениях искусства. Один портрет Бодрова чего стоил – насколько точен он был, сколько труда в него было вложено, но нет, взяли и закрасили убогой краской.

Ситуация повторилась и с другими изображениями, но граффити Даниила Хармса и Игоря Талькова активистам пока удается отстаивать. Почему-то в Петербурге, чтобы получить разрешение на граффити, нужно пройти целый бюрократический ад. Если не согласовать сразу, то потом шансов уже нет.

Интересно, что в Москве все намного проще. Изображения Майи Плисецкой на Большой Дмитровке и портрета Марка Захарова в Настасьинском переулке там сохранили, собрав документы уже по ходу дела. В Петербурге должно быть также, но пока администрация Центрального района называет попытки общественников спасти портрет Хармса «детским лепетом».

Для Максима Шугалея Петербург – родной город. Он даже баллотировался в ЗакС, но не пропустили. Человек понимает, о чем говорит, и считает, что систему согласования уличных изображений нужно сделать проще – по крайней мере, для действительно талантливых художников и их прекрасных работ. Ну тут не поспоришь!